23 декабря 2016, 15:03
Выпить и выжить
Высокая цена еще не гарантирует, что вы имеете дело с добросовестным производителем алкоголя, предостерегает экономист Вадим Радаев.
Чаще всего подделывается спиртное, на которое есть растущий спрос.
© Фото с сайта ВШЭ
Более 40% водки на российских прилавках — продукция неучтенного производства. Причем, в эту статистику не входят суррогаты вроде «Боярышника», приведшего к массовым отравлениям в Иркутске. О том, как устроен этот рынок, в интервью «Росбалту» рассказал первый проректор НИУ «Высшая школа экономики», автор исследования, посвященного незаконному обороту алкоголя, Вадим Радаев.
— Вадим Валерьевич, вы не первый год анализируете ситуацию на рынке алкогольной продукции. Что изменил кризис?
— Конечно, при снижении реальных располагаемых доходов потребители переключаются на более дешевые виды товаров и становятся менее требовательными к их происхождению и качеству. Все это создает условия для распространения незаконного алкоголя.
Под незаконным алкоголем я подразумеваю контрафакт (подделка товарных знаков), фальсификат (введение потребителя в заблуждение относительно состава и свойств продукции), серый импорт (недостоверное декларирование на таможне с целью уклонения от таможенных платежей и НДС), контрабанду (ввоз товаров без оформления на таможне) и неучтенное производство продукции, (связанное с уклонением от уплаты налогов
Основная проблема сегодня, особенно после девальвации рубля, не с серым или параллельным ввозом. Производители все чаще жалуются на подделки. Они и раньше встречались, но не в таком масштабе. На днях накрыли большой склад в Северной Осетии — около одного миллиона бутылок поддельного алкоголя, включая один из известнейших брендов виски. Такой алкоголь небезопасен!
— В вашем исследовании говорится о том, что из 170 млн декалитров водки и ликероводочных изделий лишь 70 млн производятся официально, то есть, как-то контролируются. Все остальное — это неучтенная продукция. Что это значит?
— Водка, в отличие от другого крепкого алкоголя, в основном производится на территории России. У нас большое количество ликероводочных заводов. Некоторые из них в третью-четвертую смены выпускают дополнительные объемы продукции, которая в официальных документах не фигурирует. Используется неучтенный этиловый спирт, из него делается нормальная водка, которую потребитель от «настоящей» не отличит. Ее существование вредно прежде всего для государственного бюджета, который не получает налоги: она идет либо вообще без акцизных марок, либо с поддельными марками. Но потребители вряд ли смогут разобраться, поддельная марка или нет, да и разбираться не будут. А другие производители в этом случае страдают от недобросовестной конкуренции.
Привлекательность такого бизнес-подхода объясняется тем, что с 2012 года акцизы на алкоголь начали расти ускоренными темпами, выросла их доля в цене бутылки. В результате, по нашим данным, 42% всего рынка водки и ликероводочных изделий — продукция неучтенного производства (а в прессе можно встретить и более высокие цифры). Причем, сюда не входит самодельный алкоголь и суррогаты.
Фото с сайта minzdrav-irkutsk.ru
Цена жизни — 30 рублей
Примерно 9-10% потребления алкоголя приходится на продукцию домашнего производства. Это в первую очередь самогон, но также вино, брага. Правда, чаще всего алкоголь люди делают для себя, и алкоголь неплохого качества. На продажу идет лишь относительно небольшая часть. И качество этого незаконно продаваемого домашнего алкоголя может быть очень сомнительным.
Суррогатный алкоголь — совершенно другая история. Как правило, это абсолютно легальное производство косметических средств, одеколонов, лосьонов, лекарственных препаратов, которые содержат изрядное количество спирта, а также разного рода бытовая химия, в том числе «незамерзайка», жидкости для мытья стекол и прочее. Они производятся и продаются совершенно официально, просто они не предназначены для питья. Поэтому такую продукцию относятся не к незаконной, а к неучтенной, поскольку ее не берут в расчет как алкогольную. Хотя и незаконное подпольное производство здесь тоже имеется. Объем этого рынка основывается на экспертных оценках. Нормальные данные здесь получить очень сложно.
— Я так понимаю, что именно к этой категории относится тот самый «Боярышник», которым отравились в Иркутске?
— Здесь важно понимать, что люди отравились не потому, что пили концентрат для ванн. Ничего бы с ними не было! Причиной отравления был метанол или технический спирт. Это страшный яд, и, в соответствии с российским законодательством, его запрещено использовать в производстве не только алкоголя, но даже, например, незамерзающей жидкости для автомобилей.
Люди, конечно, должны сами думать о том, что они пьют. Хотя, строго говоря, если они выпивают суррогат — это едва ли полезно для здоровья, но по крайней мере они не должны отравиться, если там содержится этиловый спирт. В иркутской истории мне видится масса нарушений: подпольное производство, продажа без документов, использование ядовитых веществ, запрещенных законом.
— Многие считают историю с «Боярышником» показателем бедности: люди отравились потому, что пили дешевый концентрат. Скажите, всегда ли в случае с алкоголем по его цене можно определить, что перед нами подделка?
— Проводя мониторинг, мы сравнивали цены в разных магазинах на одну и ту же продукцию, в том числе — известный массовый бренд виски. У ряда продавцов цены были в два-три раза ниже, чем в популярных легальных магазинах. Здесь речь может идти о том, что товар импортировали, но не заплатили пошлины, НДС, и поэтому продают дешевле. Другой вариант — подделка, которую сделали и разлили непонятно где.
Анализируя цены, мы также обнаружили точно такую же бутылку виски, но с пометкой «дубликат». Многие не сразу поймут, что это такое, поэтому потребителям предоставляется право пофантазировать. На самом же деле это явная подделка, ибо ее продавали в 10 раз дешевле оригинала. Понимаете, как бы вы ни ввезли ее, как бы ни экономили на налогах, продавать в 10 раз дешевле невозможно. Это стопроцентно подделка, о чем покупателям фактически намекают столь низкой ценой.
— Но «дубликат» — это законная подделка?
— Нет, это откровенно незаконная история и сомнительный продавец. Но в ряде случаев, когда подделку хотят выдать за оригинальную продукцию, ее делают немного дешевле, и говорят покупателям, что товар из «дьюти фри», таможенный конфискат или что-то в этом духе. Фактически, маскируются под оригинальный продукт. Эта история еще менее приятна, потому что нас обманывают дважды: продают нам недоброкачественный продукт, и вдобавок заставляют платить за него как за оригинальный.
Так что стратегия у недобросовестных игроков может быть разной и, увы, по цене не всегда можно четко определить, с чем мы имеем дело.
— Какой алкоголь чаще подделывают: дорогой или дешевый?
— Подделка дорогого алкоголя, конечно, доходней. Например, запускать неучтенное производство водки прибыльней, чем подделывать пиво, где риски те же, а выгода меньше. В рамках одной категории тоже стараются подделывать то, что дороже, но только до определенного предела. Алкоголь должен быть дорогим, но достаточно массовым. Подделывая эксклюзив, вы слишком рискуете: покупателей здесь не так много, при этом, люди «в теме» и не будут брать неизвестно что и неизвестно где. Вообще, чаще подделываются товары, которые хорошо идут: массовое производство, растущий спрос.
— А место покупки играет какую-то роль? То есть, если я иду в сетевой супермаркет, это гарантирует мне качественный алкоголь?
— Представители сетей говорят, конечно, что у них никаких подделок нет и все законно. И, в принципе, если вы идете в хороший сетевой магазин, вероятность нарваться на подделку или неучтенный продукт значительно меньше, чем если покупать алкоголь вне известных магазинов, на рынках.
Сейчас все обсуждают ситуацию с «Боярышником» в Иркутске. Вспомните, где его продавали? Как нам показывают по ТВ, это были какие-то непонятные киоски, рынки.
Вероятность наткнутся на контрафакт в палатках, в которых, формально, вообще нельзя алкоголь продавать, в разы выше.
В сетях, как говорят эксперты, подделки тоже попадаются. Но здесь речь идет явно не о политике компаний, а об отдельных недобросовестных работниках, которые, например, мешают на полках оригинальный продукт с подделкой ради собственной выгоды.
— В каких регионах (если есть такие данные) незаконная продукция встречается чаще и пользуется большим спросом?
— Если говорить о последних тенденциях, после девальвации рубля незаконный оборот алкогольной продукции на российской территории оживился, но постепенно смещается на периферию: из столиц — в регионы, из центральных районов — в отдаленные, где, к слову, и нормальной розницы-то может не быть. Почему? Потому что там заведомо меньше контроля. В Москве, наряду с правоохранителями, за ситуацией следят сами представители компаний-производителей. В отдаленных регионах и проверять некому, и покупатели менее требовательны.
Когда мы проводили исследование, выяснилось, что распространенность незаконного алкоголя различается по регионам. Представители компаний связывают это с политикой местных властей: либо они просто не придают этому значения, либо речь идет о каких-то коррумпированных схемах, в которых замешаны правоохранители.
Но есть и системные различия. Мы знаем, что страны Евразийского экономического союза сняли внутренние границы, таможенные барьеры. При этом известно, что в Казахстане акцизы на вино и пиво ниже российских в четыре раза, на крепкий алкоголь — вдвое. В Белоруссии по крепкому алкоголю ставки ниже на 10%, а по пиву — на 70%. При том, что издержки производства тоже ниже, та же водка там стоит дешевле в разы. И последние годы идут нарастающие жалобы о притоках дешевой водки из Казахстана, которая не предназначена для продажи в России и продается без уплаты российских акцизных сборов. В первую очередь она оказывается в приграничных районах. Этим и объясняется разница по регионам.
— Пусть это вредно для экономики, но, по крайней мере, безопасно для потребителей. Другое дело — суррогаты, которые не предназначены для питья. Как с ними бороться? Вице-премьер Александр Хлопонин предложил запретить безрецептурную продажу спиртосодержащих медицинских препаратов, в том числе валокордина и валерьянки. Как вы считаете, это сработает?
— Сейчас идет активное обсуждение ситуации в Иркутске, президент уже высказался по этому вопросу. Думаю, в скором времени какие-то ограничения точно будут и, полагаю, что они целесообразны. Хочу напомнить, что уже принималось решение о подключении к ЕГАИС (автоматизированная система государственного контроля производства и оборота алкогольной и спиртосодержащей продукции, — «Росбалт») в 2017 году производителей лекарств, продукция которых содержит более 0,5% этанола. В целом требуется усиление контроля над производством и оборотом этилового спирта.
Но хочу заметить, что, в отличие от трагедии в Иркутске, большая часть алкогольных смертей не от плохого качества, а от количества выпитого за один присест. Чаще всего это крепкий алкоголь. Но этот вопрос уже невозможно урегулировать законодательно, должна измениться культура потребления.
Источник РОСБАЛТ Беседовала Анна Семенец
